Белорские хроники - Страница 25

- Вот, целых две недели!

Враки это, что дети уже через несколько дней забывают уехавшего человека. Или Верес просто каждый раз нравился Ройму заново?

Я встала и осмотрелась, но кроме роз (уже подвядших), одежды на стуле и сумки с узорчатой бляхой под ним, ничего нового в комнате не заметила.

- Это что, все твои вещи?

- Остальное в Школе, мне выделили комнату в крыле для наставников. - Колдун щелкнул пальцами, и цветы снова подняли головки. - Ксандр попросил меня прочитать курс лекций по практической магии. Кстати, он и тебя приглашал.

- В качестве наглядного пособия? - съехидничала я.

- Да вроде нет, - почесав кончик носа, серьезно ответил Верес. - Кажется, у него к тебе какое-то дело.

Я заинтересованно оглянулась.

- А именно?

- Не знаю, он спешил на экзамен, и мы обменялись всего парой слов. Увижу - спрошу.

- И когда ты приступаешь?

- С завтрашнего дня.

Я подавила разочарованный вздох. Ну вот, а я-то размечталась...

- Это только до обеда, - поспешил добавить колдун. - Ну и парочка ночных практикумов.

- Да ладно, не оправдывайся. Но сегодня ты у меня?

- Если не выгонишь, - улыбнулся Верес с самоуверенностью таракана, от которого можно избавиться только вместе с домом.

- Тогда посиди с ребенком, пока я на рынок схожу, - обрадовалась я, распахивая шкаф. - А то Ларрина грозилась куда-то с утра убежать, а у меня в кладовой пусто.

- Не убежать, а отправиться на секретное и очень важное задание по поручению Правительницы Ясневого Града, - внушительно поправила дриада.

Когда «государственные дела» заносили Ларрину в Стармин, она жила у меня, открыто заявляя, что ей жалко тратиться на постоялый двор. Я так же бессовестно припрягала ее к домашнему хозяйству, и все были счастливы.

- Это оно вон там, у забора, пугало изображает?

Душное летнее утро уже слизало с травы росу, взамен вытопив ее из багровой лысины мнущегося перед калиткой человека. Мужику было под сорок, роскошный камзол трещал на круглом брюшке, под мышкой торчали украшенные бантиками розы. Я с тайным злорадством отметила, что мои лучше.

Дриада по пояс высунулась из окна и послала «заданию» воздушный поцелуй.

- Все, Шелль, мне пора! - заторопилась она, выпархивая из комнаты.

Развалившийся на постели колдун умиротворенно наблюдал, как я одеваюсь. Ройм сосредоточенно пытался содрать у него с пальца одно из колец. Я знала, что простых украшений Верес не носит, но раз он так спокойно позволял сыну играть с амулетами, легко взрывающихся среди них не было.

- Через полчасика покормишь его, ладно?

- Угу. - Над чародейской ладонью затрепыхала крылышками иллюзорная бабочка. Ройм изумленно приоткрыл рот и попытался ухватить ее обеими ручонками.

- И молока дашь.

- Угу.

- Подогретого, а не прямо из крынки!

- Угу.

- И смотри, чтобы он к лестнице не подползал!

- Угу.

- И вообще глаз с него не спускай!

- Угу.

- Эй, ты меня хоть слушаешь?

- А?.. - Бабочка рассыпалась искрящимся облачком. - Иди-иди, все будет нормально.

Я с сомнением покачала головой. По мнению Вереса, он прекрасно управлялся с младенцем, по-моему - до сих пор ему поразительно везло. К тому же я подозревала, что возвращаемое мне чадо отсутствием синяков было обязано не бдительному присмотру, а целительским способностям папочки.

Тем не менее из дома я вылетела как на крыльях, еле удержавшись, чтобы не скакнуть через все семь ступенек крыльца. Помахала рукой соседкиному заду, приветливо торчащему из грядки с морковью (как я успела убедиться, глаза на нем были, да еще какие!). Тетка выпрямилась, потерла поясницу и кисло поздоровалась. Похоже, я была нешуточным бельмом на ее глазу: незамужняя, с ребенком, но при этом привлекательная, независимая, да еще и архимага в «сердечные друзья» умудрилась отхватить! Конечно, соседке было далеко до бабки Шалиски: та сплетничала исключительно бескорыстно, из любви к искусству, - но класть ей палец в рот я бы не рискнула. Ко мне и то безопаснее.

Рыжая нагнала меня уже у калитки и первой выскочила на улицу, не дожидаясь, пока я откину крюк. Здоровенная собака, внезапно взвивающаяся над глухим забором и с гулким «Баммм!» приземляющаяся на дощатую мостовую, случайным прохожим почему-то не нравилась, что стоило мне уже дюжины кладней - это не считая настойки пустырника, которая прилагалась к каждой монете. Сутки напролет держать псину на цепи мне было жалко, и я тешила себя надеждой, что с возрастом собака остепенится. «Или станет еще крупнее, - мрачно подумала я, - и тогда впечатлительных бедолаг придется не отпаивать, а тишком стаскивать на задний двор и закапывать возле уборной, чтобы запах перебивало».

- Рыжая!

Псина на бегу вильнула хвостом, показывая, что приняла мою критику к сведению. Более оригинальные клички к ней не липли, хотя мы перебрали несколько дюжин. Дольше всего продержалась предложенная Вересом Гшыха, пока знакомый тролль, ухмыляясь от уха до уха, не объяснил мне, что означает это слово, и собака снова стала просто Рыжей.

За первым же поворотом деревянная мостовая сменилась каменной. Солнце еще не успело скатать расстеленные возле домов тени, и от булыжников приятно веяло холодком. Я долго не хотела перебираться в Стармин, но Верес был прав: после войны в мелких городках, а особенно деревеньках на отшибе, было неспокойно. Ладно еще мародеры или прячущиеся от Ковена колдуны-ренегаты, но загрызней до сих пор никак не могли переловить - слухи о них приходили то с севера, то с юга. Да такие, что хотелось не только запереться в погребе, но и закопаться там в бочке с квашеной капустой. Команды боевых магов по пять-шесть человек постоянно прочесывали леса, однако твари были хитры и на ловцов бежать не желали. Зато терпеливо выжидали, пока кто-нибудь из охотников потеряет бдительность... и не напрасно. Порой я не видела Вереса по месяцу и начинала не на шутку беспокоиться - в чем, разумеется, никогда не признавалась.